Удивительно, на что способны двуногие ради наживы.
Удивительно, что после инбридинга кошки и ее кровного брата может родиться вполне здоровый, способный прожить несколько часов на свежем воздухе и пару минут без лекарств малыш.
После рождения четверых котят Мэри больше никогда не видела Арту; последнего отправили в ближайший приют и позабыли о нем, как о мелком дожде в середине жаркого дня.
Оставшись у своих прежних хозяев, кошка продолжила растить детей без особой любви к ним, но все же с подобием сожаления об их будущем, до того момента, пока котят не разобрали одного за другим.
Светлый, лишенный всяких пятен и выделяющийся лишь своим кривым хвостиком, котенок оказался на руках молодой пары людей, обожающей выставки, котов и историю Древнего Египта. Следуя собственным довольно разносторонним интересам, а также тому, что шерстка новоприобретенного котенка имела светлый песочный окрас, назвали двуногие своего питомца соответственно.
Беззаботный и легкомысленный дурак в детстве, Египет часто влипал в неприятности, опрокидывая банки с молоком прямо на пороге соседей, пока те еще не узнали о приходе молочника, и ежедневно дразня соседскую собаку, которая больше всего на свете желала отомстить нерадивому котенку, но только - вот незадача! - не могла дотянуться до него зубами со своей цепи.
По мере взросления поведение Египта приобретало все более бунтарских характер - вот он узнает побольше о своих родителях от совершенно незнакомых уличных зверей, вот он подвергается нападкам, оскорблениям вроде "домашняя киска" или "грязнокровка"; одновременно он начинает влипать в стычки с бродячими котами, заработав среди них не совсем хорошую славу - но ветреную голову такая вражда только будоражила, да и кот не чувствовал себя в опасности, ведь за его спиной были заботливые хозяева и каменной стеной возвышающийся над сворой одиночек дом, в котором всегда можно было спрятаться.
Двуногие же, не оставляя попыток протащить котенка на различные соревнования, начинали выдвигать все большие требования; возможно, именно от них светлый перенял такую свою неотъемлемую черту, как перфекционизм. Однако, двум отчаявшимся людям постоянно отказывали, ссылаясь на то, что питомец их, даже после стольких усилий, не представляет собой ничего особенного. Хозяева решили оставить попытки, смириться с напрасно потраченными на питомца деньгами и продолжить любить его хотя бы за то, что он умеет играть с бантиком и ловить мышей в подвале.
Тем временем вражда светлошерстного с бродягами не прекращалась; стоило ей достичь своего апогея, заключающегося в эмоциональной схватке уже практически возмужалого Египта с одним из участников случайной стаи посреди свалки, как дом хозяев оказался перевернут с ног на голову разбушевавшимися животными.
И пока двуногие не могли понять, что же произошло и что вообще заставило безобидных уличных зверей так взбеситься, Египет убежал без лишних "мяу".
В какой-то степени, он попросту боялся ответственности; затем появился страх смотреть своим "родным" в глаза и так же попрошайничать у них теплый ужин, как и раньше, потому что из-за него они оказались в неприятностях. Так и делают подростки, тяжело переживающие свой возрастной период - убегают как можно дальше, пока рвется в груди совесть. Только, в отличие от остальных, проведя несколько дней на улице, под дождем и сильным ветром, Египет назад не вернулся. Должно быть, всему виной была его излишняя эмоциональность, присущая, в большинстве своем, лишь детям; это событие, как и последующие за ним, оставило большой отпечаток на характере кота.
Он не переставал считать, что сделал правильный выбор - пусть условные "мать" и "отец" заведут нового любимца и отныне будут спокойны.
Жизнь на улице не задалась с самого начала; сперва, опасаясь случайных встреч со старыми уличными знакомыми, Египет постарался покинуть город; он обосновался подле одного из деревенских домиков на окраине, потому что выживать на улице совсем одному, после теплого крова, свежей еды и чистой воды, коту попросту не представлялось возможным. Он подрос, став самостоятельнее - научился лучше ловить дичь, все еще воровал из открытых окон чужих домиков колбасу или упаковку сметаны, и обстоятельства заставили его взять и приучить себя лучше шевелить ногами, как бы сложно это ни было. А стычки с бродячими животными, даже вне города, все не прекращались, и свое взросление песочный скрасил не светлыми днями, а учением существовать по-новому.
Египет прожил на улице с двенадцати до семнадцати месяцев - почти полгода - до той самой поры, пока его не подобрал кот по кличке Свободолюбивый.
Светлошерстный не сразу обосновался в племени; он испытывал смешанные чувства - сомнение в новых знакомых, боязнь предательства и страх того, что незадачливый кот вновь подведет всех, вновь окажется тяжеловесной обузой.
Но кое-что Египту еще предстояло узнать о странных для него лесных племенах. Во-первых, то, что здесь не принимают предательство. Пересекаясь с одиночками в молодости, песочный наблюдал, как отделялись от общей стаи старики и больные коты, как бродяги, не желая тащить за собой груз ответственности, либо выгоняли нежелательных гостей, либо уходили сами. Такая жизнь казалась коту чем-то неисправимым, и трудно представить, как ошеломлен был он, увидев четно и слаженно работающий коллектив.
Надежды соплеменников, возлагаемые на него, как на пополнение племени, Египет оправдал. Но для этого пришлось несколько "лун" - так лесные коты называли месяцы (и это было так глупо, считал новоиспеченный воин) - заниматься в числе снующих повсюду юнцов, обучаться техникам охоты и битвы заново, несмотря на свой уже немалый возраст. Это было не так уж и сложно, на самом деле, - потому что беды светлого понимали, а его самого принимали таким, какой он есть. Когда племена разделились, Египет, не умеющий взбираться на деревья, ушел на сторону Тяжколапа, простившись с приобретенными друзьями среди Свободных.
Продолжил свое обучение будущий воитель уже в племени Стойких, став одним из самых бесшумных охотников; странным было то, что наставником песочному, уже оруженосцу, поставили его ровесника - видимо, новый предводитель решил, что бывшему одиночке таким образом будет легче обосноваться, чувствовать себя более комфортно, и не ошибся. Египет, в свою очередь, до сих пор остается благодарен вожаку за такую инициативу, ведь иначе он просто не смог бы чувствовать себя уверенно.
Призраки прошлого никуда не ушли - уже достаточно опытным воином Египет не мог забыть своеобразного "опыта" молодости; одновременно с этим он понимал, что, кажется, приобрел новую семью, за которую действительно стоило переживать. Он больше не был слабеньким уличным котенком, напротив, воитель словно вернулся домой. Только на этот раз - взявшимся за ум. Он работал в несколько раз усерднее, чем в самом начале своего знакомства с лесными, и старался восполнять свой недостаток в виде кривых лап - теперь это осознавалось, как долг.
Великий Побег дался воину тяжело; он редко спал, почти не ел, а затем и вовсе впал в депрессию на короткое время, потому что его наставник, и, по совместительству, добрый друг погиб от болезни, в то время, когда целители не могли сыскать нужных трав.
Самобичевание продлилось недолго; оставшиеся товарищи нуждались в помощи, и Египет полностью погрузился в поддержку остальных, отвлекаясь от дурных мыслей. В затянувшейся трагедии ему даже назначили первого оруженосца под опеку - чего времени зря пропадать, ведь, по окончании скитаний, племени потребуются новые силы. Неустанно тренируясь с котенком, первый наставник которого погиб еще в старом лесу, кот и не заметил, как пролетели две луны, будто во сне.
А когда воитель очнулся, он смотрел уже на новую, сулящую племенным жителям лишь одно счастье, территорию. |
10
– 
